Гай Франкович
В
минувшую среду парламентская комиссия по вопросам статуса женщины
утвердила инициативу депутата кнессета Михаль Розин, в соответствии с
которой предлагается внести существенные поправки в Закон о
предотвращении сексуальных домогательств («Хок мениат атрада минит»).
Прежде, чем я успел ознакомиться с сутью предлагаемых изменений, я стал
свидетелем бурной дискусси на данную тему в социальной сети.
Пользователи эмоционально обсуждали заметку, опубликованную на одном из
русскоязычных ресурсов, касающуюся инициативы депутата Розин. «Депутат
МЕРЕЦ предлагает расширить понятие «сексуальные домогательства» – грозно
сообщал заголовок. «Таковыми
будут считаться действия ответчика даже в том случае, если жертва не
сопротивлялась, — говорилось в заметке. — Розин предлагает считать
сексуальными домогательствами не только действия, но также предложения и
комментарии, носящие сексуальный характер, на которые объект
преследований не отвечал отказом».
Как
водится в ходе подобных обсуждений, участники дискуссии (особенно
мужчины) возмущались тем, куда катится мир. Скоро, мол, порядочному
джентельмену нельзя будет сделать комплимент даме без того, чтобы его не
упекли за решетку.
Предмет
дискуссии мне показался весьма странным. В свое время мне доводилось
писать о принятом в 1998 году законе, который впервые в истории
израильского законодательства дал внятное определение того, что является
сексуальным домогательством. Позднее многие положения этого, достаточно
революционного для своего времени, законодательного акта, были
закреплены целым рядом постановлений судебных инстанций. Так что же мне
показалось странным в заметке и обсуждении? А то, что все «новшества»,
приписываемые недавней инициативе Михаль Розин, новшествами отнюдь не
являются. Ситуации, когда жертва «не сопротивлялась», но находилась в
зависимом поожении от злоумышленника («яхасей марут»), четко прописаны в
законе, существующем вот уже 15 лет. «Предложения
и комментарии» сексуального характера, которые настойчиво повторяются
«комментаторами», невзирая на просьбу объекта «комментирования»
прекратить такого рода действия, также фигурируют в законе, принятом в
1998 году.
И
вообще: суть Закона о предотвращении сексуальных домогательств состоит,
прежде всего (но не только), в том, чтобы защитить женщин (и мужчин),
находящихся в зависимом положении (на работе, на службе, в семье) от
вербального и психологического насилия, носящего сексуальный характер. А
не для того, чтобы покончить с галантными ухаживаниями кавалеров и
лишить дам мужского внимания.
 |
| Депутат Михаль Розин (МЕРЕЦ) |
За
разъяснениями я обратился к самой Михаль Розин, депутату от парти
МЕРЕЦ, в прошлом — генеральному директору Центра помощи пострадавшим от
сексуального насилия.
- Михаль, что принципально нового вносят предложенные тобой поправки в текст закона
- Цель
поправок — помочь тем женщинам (и мужчинам), которые подверглись
сексуальным домогательствам в ситуации, где отсутствует прямое
подчинение («яхасей марут»), прямая служебная иерархия
(работник-работодатель, начальник-подчиненный). До сих пор закон затрагивал, в основном, отношения между руководителями и сотрудниками. Однако
часто тот, кто позволяет себе сексуальные домогательства по отношению к
другому человеку, не является его непосредственным начальником. Но от
его распоряжений, его участия в процессе принятия решений, от его
влияния зависит успешное разрешение проблемы гражданина. Таким образом
формируется существенная зависимость обратившегося с просьбой в
государственное учреждение — от того, кто принимает решение об
удовлетворении этой просьбы. Это нейтрализует способность женщины (или
мужчины), подвергшейся сексуальным домогательствам в подобной ситуации,
противостоять этому.
- В этом и состоит «расширение» понятия «сексуальные домогательства»?
- Да. В свое время принятие закона имело очень важное значение, поскольку изменило видение того, что является сексуальным домогательством: не
только непосредственное физическое воздействие, непристойные действия,
но и словесные оскорбления, замечания сексуального характера,
настойчивые и повторные предложения о сексуальной связи – против воли того, кому это предлагается и т.п.
Второе важное изменение, которое внес закон, – это понятие «яхасей марут» - босс и работница, которая от него зависит. Даже если работница «согласна», не противодействует –
это не явяется релевантным, с точки зрения закона. Поскольку начальник
может ее увольнить, изменить к худшему условия труда и т.п.. Суд не
признает подобное «согласие».
Но
вот чего не хватало в законе, и именно это я предложила исправить, так
это того, что кроме начальников и работодателей, есть различные
высокопоставленные сотрудники государственных учреждений и служб,
народные избранники, депутаты, которые обладают огромным влиянием на
жизнь и решение насущных вопросов граждан. И порой их влияние на важные
аспекты жизни граждан даже значительнее, чем их влияние на своих
непосредственных подчиненных.
Я приведу пример: начальник налогового отдела муниципалитета - он монополист, единоличный хозяин. Если
мне необходима скидка на арнону (городской налог), или у меня есть
большая задолжность по арноне, я прихожу к нему, мне некуда больше
идти. Или долги за воду…
И
когда он меня использует, когда он меня домогается, я не могу просто
так уйти, я от него завишу. Если, скажем, какой-либо банковский служащий
позволит себе нечто подобное, я просто обращусь к другому сотруднику. В
муницпалитете мне не к кому обращаться. Или полицейский задерживает меня. Я не могу встать и уйти. Я задержана, я нахожусь в его власти. Этого не хватало в законе. И именно эти изменения я внесла.
- Только это?
Комментариев нет:
Отправить комментарий